Пациент с ножевыми ранениями погиб после несвоевременной операции – кто виноват?
В городскую больницу был доставлен пациент с ножевыми ранениями полуторасуточной давности. После более 8-часового ожидания ему была проведена операция, но это не помогло – пострадавший скончался. По факту нанесения ножевых ранений и смерти было возбуждено уголовное дело, а мать погибшего тем временем обратилась с иском о компенсации морального вреда к больнице. Чем закончился гражданский спор – читайте в нашем материале.
Пролог и ожидание операции
Началась вся история с посиделки двух товарищей и алкогольных возлияний. По печально известной традиции миролюбивая встреча плавно переросла в ссору, закончившуюся «поножовщиной», – один из приятелей нанес другому удары ножом в область шеи и живота.
Однако раненый за медицинской помощью не обратился и провел более суток дома, несмотря на нанесенные ему увечья. Лишь спустя полтора дня после случившегося пострадавший согласился на вызов бригады скорой медицинской помощи и был доставлен в местную клиническую больницу.
Операция состоялась только по прошествии более 8 часов, но в скором времени пациент скончался от распространенного фибринозно-гнойного перитонита, возникшего в результате сквозного ранения тонкого кишечника.
Уголовное дело и судебно-медицинская экспертиза
По факту нанесения телесных повреждений и последующей смерти было возбуждено уголовное дело, в рамках которого проводилась судебно-медицинская экспертиза. В заключении эксперты указали на несвоевременность оперативного лечения потерпевшего, а также на неполноту оказанной медицинской помощи в части обезболивания. В целом же эксперты констатировали, что смерть пациента не состоит в причинно-следственной связи с оказанной ему медицинской помощью.
Тем временем мать умершего обратилась с исковым заявлением к больнице, в которой оказывалась медицинская помощь ее сыну. Истица указала, что выявленная в ходе вышеупомянутой судебно-медицинской экспертизы несвоевременность проведения операции ее сыну привела к ухудшению состояния его здоровья и последующей смерти. Ссылаясь на данные обстоятельства, заявительница потребовала компенсировать причиненный ей смертью сына моральный вред в размере 2 млн руб.
Первая инстанция оценила смерть в 30 тыс. руб.
Суд первой инстанции допросил в судебном заседании экспертов, проводивших судебно-медицинскую экспертизу в рамках уголовного дела, а также привлеченного клиникой специалиста. Все допрошенные в унисон заявили, что причина смерти пациента заключается в его поздней госпитализации.
Привлеченный ответчиком специалист также указал, что перитонит, ставший причиной смерти, требует незамедлительной операции в первые 6 часов с момента заболевания или повреждения. Если же больной поступает по прошествии данного времени, то ему в обязательном порядке проводится дезинфекционная терапия, которая может занять до 10–12 часов. Именно обязательной предоперационной подготовкой ответчик в лице больницы и объяснял 8-часовой «простой» непосредственно перед операцией.
И снова косвенные связи…
Тем не менее ни допрошенные специалисты, ни суд не пришли к консенсусу по поводу важного обстоятельства, а именно записи в медицинской карте умершего о том, что операция откладывалась в связи с занятостью операционной. Врачебная комиссия самой больницы, а также привлеченный для дачи пояснений в суде специалист объяснили данные записи банальной «технической ошибкой» со стороны врачей. В то же время допрошенные эксперты об ошибочности представленных записей не заявляли и констатировали на их основании несвоевременность оказания медицинской помощи.
В итоге суд первой инстанции исковые требования удовлетворил частично, снизив размер компенсации морального вреда до 30 тыс. руб. Отсутствие прямой причинно-следственной связи между смертью сына истицы и действиями врачей суд не смутило, поскольку решение было мотивировано иным образом. Так, суд установил, что нравственные страдания заявительницы в связи со смертью ее сына находятся в косвенной причинной связи с действиями медицинских работников, допустивших нарушения при оказании медицинской помощи.
Кассация оценила размер компенсации
Истица посчитала размер присужденной компенсации существенно заниженным и подала апелляционную жалобу на решение суда, однако проверочная инстанция доводы заявительницы не поддержала и оставила обжалованное решение без изменений.
После неудачи в апелляции заявительница обратилась уже в кассационную инстанцию, указав в том числе на неразбериху с занятостью операционной, а также на недоказанность проведения в отношении ее сына каких-либо предоперационных мероприятий (помимо двухчасовой капельницы) на протяжении более 8 часов. Обратила потерпевшая внимание и на отсутствие дезинтоксикационной терапии как до, так и после операции, что также, по ее мнению, могло способствовать летальному исходу.
Кассационная инстанция встала на сторону заявительницы, но использовала иные доводы. Основная позиция суда сводилась к тому, что нижестоящие инстанции неправильно определили размер компенсации морального вреда и не мотивировали его соразмерность причиненным истице страданиям.
Так, кассационный суд с опорой на относительно свежие разъяснения Пленума Верховного Суда РФ и даже на решение Европейского суда по правам человека указал, что нижестоящими судами при определении размера компенсации морального вреда не было учтено важное обстоятельство, а именно недоказанность ответчиком отсутствия вины в оказании некачественной медицинской помощи и отсутствия возможности избежать неблагоприятного исхода (смерти пациента).
Суд сослался в том числе на п. 48 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»:
«Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья».
В кассации поставили на вид первым двум инстанциям и то, что тяжесть причиненных истцу нравственных страданий в связи с гибелью ее сына не была выяснена должным образом, а доводы истицы по этому поводу и вовсе не были оценены. Размер же компенсации морального вреда, избранный судом, ничем не обоснован и не подтвержден доказательствами.
В результате выявленных нарушений при определении размера компенсации морального вреда кассационной инстанцией дело было возвращено на новое рассмотрение в апелляционный суд.
Пролог
Данный кейс показателен с точки зрения характерных особенностей данной категории дел в целом:
- суды в делах о некачественно оказанной медицинской помощи, как правило, встают на сторону пациентов, находя косвенную причинно-следственную связь между даже незначительными нарушениями в действиях медработников и заявленным истцом моральным вредом;
- заявляемый пациентом размер компенсации морального вреда судьями зачастую существенно снижается без какого-либо обоснования;
- ошибки в ведении медицинской документации могут послужить основанием для установления нарушений в оказании медицинской помощи;
- ошибки в судебных решениях проверочными инстанциями выявляются неохотно, зачастую лишь на этапе кассации, в том числе и в Верховном Суде РФ.
Осуществлять защиту своих интересов в суде без помощи юристов, особенно по «медицинским спорам», весьма затруднительно, поскольку процесс у нас состязательный и прав оказывается не тот, кто прав по существу, а тот, кто лучше представил свою позицию в судебном состязании.
Еще более 1750 статей.
