Уголовное дело из-за повреждения локтевого нерва: на связи Калининград

Хирургическое удаление новообразования у пациента закончилось повреждением локтевого нерва. Оказалось, что этого достаточно для возбуждения уголовного дела, о деталях которого читайте в данном материале.

А начиналось все с кисты

К врачу-хирургу одной калининградской поликлиники обратился пациент с жалобами на новообразование в области правого локтевого сустава. Врач по результатам приема установила наличие кисты и рекомендовала ее удалить.

В дальнейшем тот же хирург в амбулаторных условиях провела операцию, однако в ходе оперативного вмешательства локтевой нерв пациента оказался поврежден, что повлекло нарушение чувствительности в области кисти и двигательные расстройства нескольких пальцев руки.

Столь неутешительные последствия лечения сподвигли пациента после консультации у нейрохирурга обратиться с заявлением в Следственный комитет РФ по факту оказания медицинских услуг ненадлежащего качества. Реакция ведомства не заставила себя долго ждать – было возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 238 Уголовного кодекса РФ (УК РФ) (оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни или здоровья потребителей).

Судебно-медицинская экспертиза: дубль 1

В ходе следствия была проведена комплексная судебно-медицинская экспертиза, по результатам которой эксперты установили следующие нарушения в действиях обвиняемой:

• не назначено предоперационное обследование пациента, хотя операция была плановой и экстренных (неотложных) показаний к ее проведению не имелось;
• перед операцией поставлен неверный предварительный диагноз: «Эпидермальная киста нижней трети правого плеча кожи верхней конечности, включая область плечевого сустава» (на самом деле имела место невринома);
• неверно выбран способ лечения – хирургическое удаление новообразования произведено в амбулаторной форме, а не в условиях специализированного нейрохирургического стационара;
• неверно выбрана тактика лечения в послеоперационном периоде – пациент не направлен для наложения шва поврежденного нерва и консультации нейрохирурга в специализированное хирургическое отделение.

В силу данных причин экспертная комиссия пришла к выводу о наличии прямой причинно-следственной связи между неправильно выбранной хирургом тактикой лечения и наступившими у потерпевшего осложнениями в виде повреждения правого локтевого нерва. Сам же характер вреда здоровью, причиненного потерпевшему, экспертной комиссией был оценен как средней степени тяжести.

Допрос экспертов и судебно-медицинская экспертиза (дубль 2 и 3)

В ходе следствия эксперты были допрошены по поводу представленного заключения, и их разъяснения оказались уже менее категоричны. Так, эксперты в унисон заявили, что однозначно высказаться о наличии прямой причинно-следственной связи между действиями хирурга и вредом здоровью потерпевшего не представляется возможным, поскольку операция по удалению опухоли нервной ткани сама по себе предполагает повреждение нерва в той или иной степени.

Однако следователь желал во что бы то ни стало доказать виновность хирурга, в связи с чем по делу была проведена еще одна комплексная, а затем и дополнительная судебно-медицинская экспертиза.

На этот раз эксперты установили, что оказанные хирургом медицинские услуги со всеми выявленными дефектами не представляли для потерпевшего реальной опасности причинения тяжкого вреда здоровью или смерти. Более того, повреждение локтевого нерва в ходе проведения оперативного удаления новообразования в локтевой области не исключается даже в условиях нейрохирургического стационара в силу характера и локализации самой опухоли.

4-й дубль судебно-медицинской экспертизы: а где нарушения?

Экспертный сумбур был решен в суде путем назначения по инициативе обвинения повторной судебно-медицинской экспертизы (итого 4 по счету экспертизы по делу). Однако сторона обвинения быстро пожалела о своей инициативе и постаралась откреститься от нового экспертного заключения, поскольку его выводы полностью перечеркнули позицию прокурора и следствия.

Дело в том, что новая экспертная комиссия констатировала отсутствие каких-либо дефектов при оказании хирургом медицинской помощи потерпевшему. Предварительный диагноз, который предыдущие эксперты однозначно назвали неверным, теперь был оценен по достоинству, поскольку на момент первичного обращения потерпевшего клинические признаки поражения периферического нерва отсутствовали.

По мнению экспертов, подсудимую при выборе постоперационной тактики лечения подвели два не зависящих от нее фактора: 1) гистологическое исследование удаленного образования было проведено несвоевременно, в связи с чем хирург долгое время оставалась без сведений о характере опухоли; 2) врач-невролог в ходе постоперационного наблюдения не заподозрил у потерпевшего поражения нерва и, как следствие, не дал рекомендацию проконсультироваться с нейрохирургом.

Несмотря на возражения стороны обвинения, суд предпочел руководствоваться именно этим заключением, поскольку и сами эксперты обладали большим стажем работы, чем предыдущие, и при мотивировании своих выводов ссылались на конкретные положения нормативных актов, клинических рекомендаций и научной литературы, в то время как в предыдущих экспертизах ни один вывод таким образом не был обоснован.

Запоздалое оправдание

В итоге суд первой инстанции пришел к выводу, что медицинские услуги подсудимая оказала потерпевшему в полном соответствии с требованиями к их качеству и безопасности, в связи с чем был постановлен оправдательный приговор.

Приговор был обжалован дважды – в апелляционную и в кассационную инстанции – оба раза потерпевшим. Обе жалобы не были удовлетворены, а вышестоящие инстанции никаких новых и заслуживающих внимания доводов не привели, лишь подтвердив законность и обоснованность вынесенного приговора.

К слову, даже прокурор на обоих этапах обжалования настаивал на правильности оправдательного приговора и просил оставить жалобы потерпевшего без удовлетворения, поскольку бесперспективность обвинения после заключительной судебно-медицинской экспертизы была очевидна.

Выход есть всегда

В данном деле судебное решение и действия суда при рассмотрении дела в целом вопросов не вызывают. Все вопросы можно смело адресовать стороне обвинения, а также экспертным комиссиям, трижды задействованным в ходе предварительного расследования.

Предлагаем лишь часть самых очевидных вопросов.

Почему изначально не были мотивированы выводы о наличии дефектов в действиях хирурга?

Почему выводы о прямой причинно-следственной связи между дефектами и последствиями для здоровья потерпевшего были столь однозначны в экспертном заключении, а в ходе допроса не подтверждены?

Почему дело не было прекращено на этапе следствия после получения экспертных заключений о том, что действия хирурга не представляли для потерпевшего реальной опасности причинения ему тяжкого вреда здоровью или смерти?

Почему обвинительное заключение со столь явным отсутствием состава преступления было утверждено прокурором?

Почему прокурор, даже получив результаты повторной экспертизы, вновь указывающей на невиновность подсудимого, продолжал настаивать на обвинении, а не отказался от него?

К сожалению, многие из этих вопросов риторические и скорее обращены к нашей системе следствия и правосудия в целом. К счастью, другая часть вопросов, вовремя поднятая для обсуждения в ходе разбирательства по делу, – это залог его успешного исхода.

Собственно, квалифицированные юристы, представляя интересы доверителя, и занимаются тем, что обращают внимание на все несостыковки и нарушения в доводах своего процессуального оппонента.