О новых требованиях к организации посещения пациентов, или Второй блин комом

Как известно, с июня 2019 года у медицинских организаций (далее – МО) появилась узаконенная обязанность предоставлять возможность родственникам и иным членам семьи или законным представителям пациента посещать его в медицинской организации, в том числе в ОРИТ – п. 15 ч. 1 ст. 79 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее – ФЗ № 323).

Не долго ждав, Минздрав в июне 2019 года опубликовал проект требований к организации посещения пациента в МО. Судьба данного проекта (назовем его – проект № 1) была неизвестна до того момента пока на regulation.gov.ru в октябре 2019 года не появился новый одноименный проект (далее – проект № 2).

Говорить про данные проекты – и смех, и слезы. Неоднократное обсуждение проблем, связанных с посещением пациентов в МО и ОРИТ, никак не помешало авторам проекта допустить очередной ряд недочетов (будем же культурными людьми).

В рамках настоящей заметки в основном обсудим проект № 2, так как первый проект, по всей видимости, уже не актуален. Стоит отметить, что проекты различаются, причем не просто перестановкой слов и добавлением потерянных запятых, но и принципиальной «начинкой», о которой далее.

И тут клинреки

Минздрав России, видимо, так увлекся темой клинических рекомендаций и их новым обязательным статусом, что в начале проекта № 2 допустил указание на то, что требования утверждаются в соответствии с ч. 9 ст. 37 ФЗ № 323 (положение касается разработки и клинических рекомендаций). Очень надеемся, что это все-таки описка, так как в первом проекте отсылка к нормам была корректной (ст. 14 и 79 ФЗ № 323).

«НЕ родственники»

Подход к теме «статуса» посетителей уже перешел все разумные и неразумные границы. Вновь мы видим непроходимый лес в разграничении понятий родственник, член семьи и законный представитель. Причем в этот лес, сами того не подозревая, забрели еще соседи, приятели, сослуживцы, знакомые пациента и некие «так далее».

Конечно, придраться к п. 2 проекта № 2 уже никак не получится – ведь данный пункт дублирует п. 15 ч. 1 ст. 79 ФЗ № 323. Исходя из данного положения, «доступ» к пациенту медицинская организация обязана обеспечить только родственникам, членам семьи и законным представителям. Выходит, что иных лиц МО пускать к пациенту совершенно не обязана, однако согласитесь, что «не обязана» ≠ «не имеет права». Таким образом, допуск к пациенту иных лиц возможен, но не обязателен для МО (и, к сожалению, пока никак не регламентируется). Об этом наконец-то вспомнили разработчики проекта, но благой посыл обернулся очередной юридической несуразицей. Постараемся объяснить почему.

Во-первых, пункт 3 проекта № 2 гласит, что с согласия пациента или его законного представителя медицинская организация предоставляет возможность посещать пациента (цитируем): «не родственникам или законным представителям (соседи, приятели, сослуживцы, знакомые и так далее)». Что мы имеем, исходя из данного положения:

• ряд вопросов насчет согласия (форма согласия и т.д.);
• странное употребление частицы «не»;
• где-то потерялись члены семьи (их теряют на протяжении всего текста проекта);
• абсолютно непонятную для нас логику с перечислением соседей, приятелей и прочих в скобках (как минимум потому, что приятель и знакомый – синонимы, по крайней мере так говорят словари и здравый смысл);
• проект не говорит как родственникам и «не родственникам» подтверждать свой статус. С другой стороны – если руководствоваться положениями проекта в совокупности, приходишь к выводу, что статус никак подтверждать и не надо, т.к. что для родственника, что для «не родственника» необходимо согласие пациента (законного представителя) и разрешение руководителя подразделения.

Выходит, если переводить п. 3 проекта № 2 с юридического языка на русский, получается: «по стене ползет верблюд, все коленки ободрал, к нему лошадь подошла, тоже семечки грызет». И далее ситуация не лучше.

Во-вторых, п. 19.1 ст. 14 ФЗ № 323 гласит, что уполномоченный федеральный орган исполнительной власти утверждает «общие требования к организации посещения пациента родственниками и иными членами семьи или законными представителями пациента в медицинской организации, в том числе в ее структурных подразделениях, предназначенных для проведения интенсивной терапии и реанимационных мероприятий, при оказании ему медицинской помощи в стационарных условиях». В данном положении не говорится о требованиях к организации посещения пациента иными лицами, которые не являются ни родственниками, ни членами семьи, ни законными представителями. Поэтому фактически Минздрав вышел за рамки своих полномочий и надо либо менять формулировки ФЗ № 323, либо не касаться требований порядка допуска иных лиц.

Согласие с разрешения

Пункт 6 проекта № 2 гласит, что посещение осуществляется с согласия пациента или его законного представителя и разрешения руководителя структурного подразделения МО. То есть выходит, что согласие от пациента (законного представителя) необходимо не только в случае посещения его «не родственниками». При этом не совсем понятно, почему в вышеозначенном п. 3 проекта не упоминается разрешение руководителя.

Далее п. 7 проекта № 2 гласит, что когда пациент не может выразить свою волю или отсутствуют законные представители, допуск осуществляется только с разрешения руководителя структурного подразделения МО. Чем будет руководствоваться последний, разрешая или запрещая посещение, – не ясно.

Посещение и пребывание

Мы уже как-то говорили про проблематику «посещения и пребывания». Напомним, что п. 15 ч. 1 ст. 79 ФЗ № 323 говорит именно о посещении пациента, оставляя за бортом пребывание с ним. Однако это не помешало предусмотреть в п. 4 проекта № 2 положение о том, что медицинская организация должна создать условия, обеспечивающие возможность посещения пациента и пребывания с ним. При этом, в п. 10 проекта № 2 говорится об утверждении графика именно посещения пациента, а не пребывания. Подобные положения однозначно будут очередным поводом для очередного конфликта (как минимум в контексте продолжительности нахождения с пациентом и условий такого пребывания).

Кто крайний

Согласно п. 4 проекта № 2 созданные условия «для посещения и пребывания» должны учитывать состояние пациента и соблюдать интересы лиц, работающих и находящихся в МО. Каким образом это будет учитываться и соблюдаться – нам представляется с трудом.

Всю эту непосильную ношу (если руководствоваться п. 5 проекта № 2) будет нести «лицо, уполномоченное за организацию посещений». Наше любопытство, как минимум, требует знать должность такого лица. Предполагаем, что это должен быть самый главный человек в МО – санитарка. А если серьезно, к этому должен быть причастен руководитель МО, так как именно он согласно п. 10 проекта № 2 утверждает график посещения, обеспечивает предоставление мест для посещения и пр.

Посетитель, которому не дадут

В проекте № 2 (п. 13) говорится о том, что посетители с признаками инфекционных заболеваний, алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения в МО не допускаются. Как Вы понимаете, проблема тут в слове «признак», границы которого максимально размыты.

Если вдруг папа с братом пришли навеселе, то имеется риск, что их пущать не будут. Конечно, мы утрируем, но хорошо хоть, что в отличие от проекта № 1, разработчики решили исключить упоминание о «признаках диареи».

Вход с балалайкой строго запрещен

Без запретов не обошлось, поэтому п. 15 проекта № 2 гласит, что посетителям запрещается:

• распивать спиртные напитки, употреблять наркотические средства, психотропные или токсические вещества;
• употреблять табак;
• препятствовать оказанию медицинской помощи;
• находиться в пачкающей, зловонной одежде;
• проносить зловонную ручную кладь и (или) ручную кладь, загрязняющую структурные подразделения медицинской организации;
• использовать музыкальные инструменты и средства звукоусиления (кроме слуховых аппаратов и иных индивидуальных устройств (наушников) без письменного разрешения уполномоченного лица медицинской организации).

Удивительно, почему проект № 2 ничего не говорит о количестве лиц, имеющих право одновременно посетить одного пациента, а также о возрастных ограничениях. Хотя это как раз скорее хорошо, так как такие запреты многим представлялись чрезмерными.

И эта лишь малая часть того, о чем можно сказать. Скорее даже и нет смысла подробно рассматривать каждое положение проект. Как минимум потому, что не факт, что Минздрав остановится на достигнутом и вполне вероятно нас ждет проект № 3…№ 4. Да и вообще пора заканчивать, комментарии к проекту уже превысили по объему сам проект.

В итоге остается ждать и надеется, что у проекта № 2 будет такая же участь, как у проекта № 1. Общественное обсуждение проекта № 2 заканчивается 25 октября 2019 года.

Дополнительно хотим обратить внимание, что данные требования касаются посещений пациентов в любых подразделениях/отделениях МО, оказывающей медицинскую помощь в стационарных условиях, а не только посещения ОРИТ. Стоит ли опять говорить о том, что Минздравом напрочь упущена специфика стационаров особого типа (туберкулёзные больницы, инфекционные больницы, медицинские организации, оказывающие медицинскую помощь лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы и др).